Цирюльник-брадобрей

Ситуация, когда человек идет к цирюльнику сбрить растительность на лице, описывается в многих книгах.

Там сейчас такая ситуация понятна. Мы, правда, бриться туда не ходим, а ходим стричься. Но ведь разница как бы небольшая — просто у нас нет времени с этим возиться, да и профессионал он всегда профессионал.

Однако, в древности подоплека этому была несколько иная…

Вообще желание побриться у человека было замечено издавна (при этом эпиляция появилась значительно раньше бритья). Но первые металлические бритвы появились вместе медью (золото для бритвы подходит плохо). При этом древние медные и бронзовые бритвы находят во всех цивилизациях, похоже что желание побриться естественно для человека как для лысой обезьяны.

Однако, тут возникают вопросы технологии.
Бритва это такой предмет, что должен быть очень тонким и очень острым. Это мы сейчас не замечаем противоречия, а в древности оно было явным. Тонкие предметы можно отлить из сплавов меди, но они не будут слишком острыми. Острые предметы можно сделать из железа, но выковать тонкое — задача нетривиальна.

Абсолютно аналогичная ситуация была со швейной иглой.
Если у портного было две швейные иглы — это был хороший, успешный портной.

С бритвой ситуация оказалась еще более запущенной. Дело в том, что стальные иглы начали выпускать в заметных количествах только с волочением стальной проволоки. Но для изготовления бритвы таким простым методом не обойтись. Тут необходимо было ковать маленький клинок (что затруднительно из-за большого количества окалины), либо учиться прокатывать сталь (а это вообще запредельная сложность).

Как результат — цена бритвы превышала все разумные пределы.
Поэтому правитель еще мог ходить бритым, а с подданными возникали проблемы.
Но именно тогда и появился брадобрей.
Лучше всего ситуация была в Древнем Риме, там производство бронзовых (а потом и железных) бритв было поставлено на поток. Более того — слово «варвар» произошло от слова «barba», то есть борода. Граждане Рима предпочитали брить бороды.

А теперь берем мемуары Павла Хадыки «Записки солдата». В нем — описано время непосредственно перед Первой Мировой. Деревня Калачи в Белоруссии, в Витебском районе. На все село — одна бритва. Читаем:
«Николай Руссак был единственным человеком в деревне, который имел бритву. Бритва обыкновенная, опасная.
Ножницы имела каждая семья. Ими раскраивали полотно для пошива белья и верхней одежды, стригли овец, детей и взрослых.
В канун больших праздников — пасхи или рождества — к Руссаку собирались бриться почти все мужчины деревни. Бегали и мы, мальчишки, посмотреть на чудо-бритву, преображавшую мужчин в молодых. Мы подсчитывали, сколько у кого оставалось порезов на лице. Специалистов по бритью в деревне не было. Бритва уже стала очень тупой. И поэтому все мужчины в праздники ходили с порезами лица, как клейменные.»

Это — крайний случай. Все-таки деревня это неблизко от цивилизации даже сейчас.
Но с другой стороны — это где-то 1912 год, когда промышленность работала на полную и выросли два огромных центра выпуска бритв — Шеффилд в Англии и Золинген в Германии. И Жиллет уже изобрел безопасную бритву в 1895-м году, а начиная с 1903 запустил массовое производство.
Поэтому в городах бритва не была проблемой. Но и дешевой она не была тоже.

Вот еще — разъяснения «Воинского устава о наказания», 1916:
«подведена виновность ротного командира в том, что, заметив во время строевых занятий рядового с небритою бородою, он спросил его, почему он не побрился, и, получив ответ: «нет бритвы, в. в.-дие», со словами: «а у меня бритва-то хорошая», ударил этого рядового ладонью по лицу шесть раз»

Но это все — времена, когда бритва была доступна.
А представьте, что творилось в средневековье?
Космические цены на зеркала и иголки — это еще не все. Бритвы тоже относились к предметам роскоши. А значит — одна бритва на много человек. Значит — брадобрей как профессионал со своим инструментом.