Санкт-Петербург или о нетерпимости и социальных проявлениях – сумасшедшие в городе

Originally published at
Лично/общественный дневник Эльдара Муртазина
. You can comment here or
there
.

Отдохнул за два дня в Петербурге, который для меня так и остается городом-героем Ленинградом. Это один из моих самых любимых городов в мире, очарован я был с первого знакомства в 7-летнем возрасте, когда жил на Васильевском один летний месяц. Я готов прощать этому городу очень многое. У меня много друзей из Ленинграда, многие живут в Петербурге сегодня. И я обожаю приезжать сюда, мне нравится атмосфера города. Но Петербург давно еще превратился в зеркало того, что происходит в обществе. Сосули, которые не сосульки, но убивают прохожих. Дворы зимой по которым чтобы пройти надо быть акробатом и умудриться не сломать ноги. Мостовые во дворах на загородном, которые больше напоминают о войне и изломаны рытвинами по которым ломает подвеску и у бывалых внедорожников. Все это я готов простить городу.

Даже понаехваших готов простить, это сегодня признак большого числа городов. Москва самая большая столица для понаехавших. Питер поменьше. Но вот, что я не могу простить сегодняшнему Питеру, что люди относятся к своему городу очень наплевательски. Интеллигентный, в чем-то рафинированный город и его публика, сдали позиции в борьбе с быдлом и хамством. Незаметно, но полностью и видимо без поворота назад.

Предыдущим вечером, мы хорошо погуляли в местном ресторанчике, веселые возвращались в отель. Громко шутили и смеялись с приятелем. Из метро перед нами выскочила девушка в длинной, плиссированной юбке, в этот момент я громко сказал – «Далеко ли до Таллина». Это была реплика в разговоре, она услышала ее. Внимательно посмотрела на нас, решительно надвинула на уши огромные наушники, что тоже примета Питера. Тут многие молодые люди ходят, ездят на велосипедах нацепив на уши огромные наушники. Чтобы видели, что это не абы кто, а меломан. Ощущение, что величина наушников напрямую показывает как много музыки человек слушает.

Девушка шла по улице, сначала быстро, потом чуть медленнее заметив, что мы не спешим. Потом опять быстро, потом притормозила и когда мы почти догнали ее, закружилась на ходу, да так, что ее чуть ли не вынесло на проезжую часть. Такое кружение происходило еще несколько раз, потом мы просто свернули к отелю и потеряли ее из вида. Обычное и пристойное сумасшествие, которое никому не приносит вреда. Я понимаю, что найдутся защитники девушки, которые скажут, что у нее душа пела. Возможно, что так. Но, на мой вкус, все-таки это был перебор для позднего ночного времени.

Но написать меня заставило не это. В 12 пополудни, мы отправились на Невский, прогуляться, посмотреть на людей. Рустем Адагамов как в воду глядел, взял камеру и сказал, что хочет поснимать лица. Этого удовольствия у нас было хоть отбавляй. За Елисеевский сели в Кофешоппе, на веранде. Вспоминали фильм Мимино, реплики из него. За соседним столиком сидела удивительная пара, парень весь в татуировках, короткая стрижка и смуглая кожа, похоже, что у него восточные крови. С ним типичная петербуржская девушка средних лет. Они пару раз нам подсказывали забытые фразы, мы были довольны друг другом. Но слышать от человека молодого и в таком боевом раскрасе фразы из Мимино было смешно и забавно.

На скамейке напротив сидела молодая компания, они отирались там постоянно, этакое место для «модной» тусовки. В фонтанчике у входа престарелая бомжиха мыла какую-то тряпочку и периодически разражалась тирадами относительно современной жизни. Наличие бомжа в центре города неудивительно, да и ее занятия также понятны. Никто ее не гонял, не обижал – толпа обтекала ее, избегала даже бросать взгляды в ее сторону. Отверженная, которая невидима для большинства. Возможно, что именно эта невидимость и заставляла ее так кричать, чтобы хоть кто-то обратил на нее внимание, пусть и так. У любого человека одиночество в крови, оно сопутствует каждому человеку. Кто-то умеет с ним справляться, кто-то одинок не так сильно, как окружающие, но это есть у каждого. Эта бомжиха не просто одинока, в этой культурной прослойке просто нет возможности не быть одиноким.

В какой-то момент девушке из компании на скамейке надоели крики. Ее они утомили. И последовала перепалка. Потом девушка пообещала «урыть» бомжиху. Возникла не драка, о нет. Молодая девушка просто несколько раз и от души ударила эту старую женщину. Я услышал уже после этого несколько комментариев, которые меня поразили – из толпы. Культурные петербуржцы обсуждали, что напрасно она так поступила, вдруг что-то подхватит от нее, ведь она ГРЯЗНАЯ. Не сам факт того, что кого-то бьют их задел. Их сердца окрасила забота о ближнем, о здоровье девушки, которая била другого ЧЕЛОВЕКА.

Единственным человеком, который вмешался и фактически прекратил это был Айдер Муждабаев из МК, он в этот момент случайно проходил мимо. Житель Москвы разнимал склоку в центре Питера. Есть в этом определенная ирония – взывать к молодой женщине и напоминать, что она женщина. Для окружающих это было развлечение, досадная помеха или вовсе событие вне их поля зрения.

В итоге этой истории драка прекратилась, Айдер ушел, бомжиха продолжила полоскать белье. Затем вновь что-то сказала громко и все началось сначала. В итоге ее вытеснили с этой территории, лавочку молодая девушка отстояла. Это ЕЕ лавочка и видимо это ЕЕ город. По поведению могу точно сказать, что ее. Не ваш мои дорогие друзья ленинградцы, вы сдали этот город покинув его или переметнувшись в петербуржцев. Не могу сказать, что мне этот новый облик города нравится. Неустроенное социальная порождает вот такие гримасы на глазах у десятков людей. И это понятно. Мне решительно неясно почему больше всего в таких ситуациях нужно приезжим и понаехавшим, которые вмешиваются,а  не проходят мимо. Неужели мы любим ваш город больше, чем вы живущие в нем?

После ката полная подборка фотографий с инцидентом.