Книги. От неолита до главлита. Арлен Блюм

Originally published at
Лично/общественный дневник Эльдара Муртазина
. You can comment here or
there
.

Книгу можно смело назвать историей российской цензуры. В ней приводятся истории того, как цензура возникла в России, к каким курьезам приводила и как влияла на жизнь общества в разные эпохи. Можно смело говорить о том, что после прочтения книги, у вас возникнет представление о том, почему в СССР не было «плохих» событий, а заодно удастся ответить на вопрос, есть ли цензура в России сегодня и если она есть, то почему только на центральных каналах ТВ. Книга обязательна к прочтению не только журналистов, но всех, кто считает себя активным членом общества. В ней подробно и на примерах показано влияние цензуры на литературу в разные времена. Приведу несколько выдержек из книги, чтобы вы смогли ее распробовать.

_______________________

В ноябре 1741 года состоялся дворцовый переворот и на российский престол взошла Елизавета Петровна, дочь Петра Первого. За месяц до этого императором был провозглашен сын Анны Иоановны и об этом и надо было умолчать. Чтобы подданные вовсе не знали о его краткосрочном царствовании 27 октября 1742 года вышел высочайший указ, предписывавший «печатанные по кончине блаженной памяти императрицы Анны Иоанновны для переправления обновлять». Позднее в 1748 году она была вынуждена повторить этот указ – с добавление о том, чтобы «книги российские и иностранные, в которых упоминается в бывших два правления известные персоны (имеются в виду также родственники Иоанна Антоновича), предъявлять в десианс-академию». А.М.Скабичевский пишет по этому поводу: «Указы эти произвели в публике такой эффект, какого, по всей вероятности, начальствующие люди не ожидали. Благомыслящие россияне приняли приказание в таком смысле, что следует предствлять начальству все книги, какие только кто имеет. И вот в де-сиянс академию и в Сенат начали стекаться целые кипы книг самого разнообразного содержания, исторические, генеалогические, географические, между прочим, экземпляры какого-то «Гибнерева статского лексикона». Во избежание оставить подданых совсем без книг, правительству пришлось принять меры против такой излишней покорности, и оно принуждено было издать новый указ, изъясняющий, что следует представлять одни только книги, заключающие в себе имена известных персон, а вовсе не все без исключения, особенно же такие, в которых «не что иное, как токмо к Высочайшей Ея Императорского Величества славе и к знанию и обучению истории детей напечатано, из которых ничего исключать не следует». Самое забавное, что имена «известных персон» в скобках указаны не были, и бедным россиянам приходилось только о них догадываться.

_______________

Во времена Пушкина пугалом для литераторов стал цензор Красовский, Александ Сергеевич даже посвятил ему небольшой стих. До нас дошли примечания к стихотворению В.Н.Олина сделанные этим цензором. Насладитесь ими:

2-я строфа

О, сладостно, клянусь с тобою было жить,

Сливать с душой твоей все мысли, разговоры,

Улыбку с уст твоих небесную ловить.

Примечание Красовского. «Слишком сильно сказано: женщина не достойна того, чтобы улыбку ее называть небесную».

7-я строфа

О дева милая! Из смертных всех лишь ты

Под бурей страшною меня не покидала

Не верила речам презренной клеветы

И поняла, чего душа моя искала.

Примечание: «Должно сказать чего именно, так как здесь речь идет о душе».

10-я строфа

Что в мненьи мне людей? Один твой нежный взгляд

Дороже для меня вниманья всей вселенной.

Примечание. «Сильно сказано; к тому ж во вселенной есть и цари, и законные власти, вниманием которых дорожить должно».

12-я строфа

О, как бы я желал пустынных стран в тиши,

Безвестный близ тебя к блаженству приучаться.

Примечание. «Таких мыслей никогда рассевать не должно; это значит, что автор не хочет продолжать своей службы государю для того только, чтобы всегда можно было быть со своей любовницею; сверх сего к блаженству можно только приучаться близ Евангелия,  не близ женщины».

13-я строфа

О! Как бы я желал всю жизнь тебе отдать!

Примечание: «Что же останется Богу?»

Стихотворение Олина запретили. Оно могло произвести «большой соблазн» особенно в Страстную неделю. Вот такая примета того времени.

_———-

А вот вам еще одна история. Денис Давыдов рассказывал, что у него был приятель и сослуживец, большой охотник до чтения, но книг особенного рода. Бывало, зайдет он к нему и просит, нет ли чего почитать. Давыдов даст ему первую книжку, которая попадется под руку. – «А что, это запрещенная книга?» – спросит он. – «Нет, я купил ее здесь в книжной лавке». – «Ну, так я лучше обожду, когда получишь запрещенную». однажды приходит он с взволнованным и торжественным лицом. – «Что за книгу я прочел теперь, – говорит он, – просто чудо!» – «А какое название?» – «Мудренное не упомню». – «Имя автора?» – «Также забыл». – «Да о чем она толкует?» – «обо всем, так наповал все и всех ругает. Превосходная книга!». Из-за этого потребителя бесцензурного товара так и выглядит толпа читателей. Кто не встречал их? Хороша ли, дурна контрабанда, им до того дела нет. Главное обольщение их – контрабанда сама по себе.

В СССР был популярен анекдот про бабушку, которая переписал от руки «Войну и мир», так как внучка-школьница, не признавала никаких книг, кроме самиздата. Ничто не ново под луной.

________________

Пародии на цензуру появлялись всегда, в 1865 вышли новые правила цензуры и тут же В.С. Курочкин написал пародию, приведу небольшую выдержку:

Вино.

Поэт

Люблю вино. В нем не топлю,

Подобно слабеньким натурам,

Скорбь гражданина – а коплю

Вражду к проклятым самодурам!

Редактор (поправляет)

Люблю вино. Я в нем топлю

Свои гражданские стремленья,

И видит Бог, как я терплю

И как тяжел мой крест терпенья!

Цензор (поправляет)

Люблю вино, но как люблю?

Как сладкий мед, как скромный танец,

Пью рюмку в день и не терплю

Косматых нигилистов-пьяниц

(Подписывает)

___________________

«Тоталитарное государство старается контролировать мысли и чувства своих поданных, по меньшей мере, столь же действенно, как контролирует их поступки». Оруэлл

_________________________

Теоретически достоинство нации, уничтоженной политически, не может быть сильно унижено замалчиванием ее культурного наследия. Но Россия, в отличие от других народов, счастливых существованием законодательной традиции, выборных институтов и.т.п., в состоянии осознать себя только через литературу, и замедление литературного процесса посредством упразднения или приравнивания к несуществующим трудам даже второстепенного автора равносильно генетическому преступлению против нации.

Иосиф Бродский.

_________________________